IT'S LIKE WE JUST CAN'T HELP OURSELVES
CAUSE WE DON'T KNOW HOW TO BUY TIME
      Я сразу ее приметил. Странная, но такая привлекательная, что я просто не мог удержаться и подкатил к ее отцу с вопросом о том, а не будет ли он так любезен, отдавая мне свою дочь? Человек, который когда-то был борцом за свободу, скрипя зубами шел против собственной воли, потому что понимал – если эта девочка не станет моей, я уничтожу ее. Я разрушу ее естество на корню, потому что я знал о ней все. Я знал о ее передозировке, о ее жизни и о ее смерти больше, чем сам Бог. Я был ее Богом с самого начала, даже когда она не знала об этом. Просто я позволял ей наслаждаться мнимой свободой. И смеялся, видя, как она барахтается среди жизненных событий, окружавших ее, не зная, что с этой свободой делать.
      Когда я с ней познакомился, она была кроткой, но я знал, что у всякой нежной крошки есть темная сторона, как у Луны или Солнца. Я знал, какая она бывает, если остаться с нею наедине и с нетерпением ждал этой встречи. Новость о том, что мы с ней помолвлены, кажется, шокировала бедняжку, но я не сочувствовал ей ни секунды. Она перестала отвечать на мои звонки и сообщения, что крайне меня раздражало и если бы не отчаянно нуждавшийся в помощи на сделке по продаже крупной партии оружия, я бы уже давно несся по полупустому шоссе на черной ауди к ней. Но не за тем, чтобы умолять подпустить меня ближе. Нет – нежность и ласка меня интересуют в последнюю очередь и эти ее чувства я готов ждать, чего не скажешь о потребностях, которыми обладает каждый мужчина. Спасть со мной она была обязана. Не смотря на то, что отец ее верещал о целомудрии и сексе после свадьбы. Такие девочки, как она лишались невинности в подростковом возрасте. И я видел, что здесь Иветт – такая же, как и все.
      — В каждой милой девочке и лапочке, — произнес я сквозь зубы, недовольный ее поведением, — приходит время, открываются блядские гены прабабушки.
      Петь диферамбы под  балконом или забираться на второй этаж по лестнице я не обучен, простите. Рыцари вымерли, их в наше время не найти, а учитывая специфику моей деятельности, о которой Иветт наверняка предупредил ее чересчур заботливый отец, и подавно не располагала к соплям и прочей тошнотворной лабуде. У меня были отношения с женщинами, и я прекрасно знал, что каждой из них нужны мои деньги и мое желание. Кроме того, секс – лучший способ избавиться от напряжения.
      Мои более опытные в отношениях с женщинами друзья утверждали, что помолвка и брак в целом решит массу моих проблем, но чем дальше я созерцал этот дурдом, тем меньше мне всего этого хотелось. Мы еще не были женаты с Иветт, но я был с нею помолвлен и только делом времени оставалось венчание в церкви. Вероятно, я устрою церемонию в ближайшее время, не оставив бедняжке никакого пути для отступления. В санкционные списки «персон нон-грата» в аэропортах Нидерландов я ее уже внес, чтобы исключить возможный побег. Сил и средств на поиски и возврат принадлежащей мне женщины у меня хватит, но времени, чтобы бегать за дурочкой-девчонкой, не осознающей, насколько сильно ей повезло, у меня нет.
      — Иветт, твою мать! — Заорал я, поднимаясь на второй этаж в ее доме и игнорируя визг ее приемной матери и отца. Их второй ребенок – сын, мерзко ухмыльнулся, созерцая эту картину и вопреки моему отношению в целом к Иви, я захотел раскрошить его фейс, как минимум, об тейбл. Жаль, что это было почти невозможно, поэтому я, дабы уберечь себя от соблазна, смачно хлопнул дверью в его комнату, после чего продолжил колотить дверь в комнату девушки. — Если ты сейчас же не откроешь эту дверь, я выбью ее нахер!
      Но девушка мне попалась с характером, поэтому я услышал в ответ лишь звук разбивающегося о дверь предмета, из явно стекла. Может, фарфора. Это взбесило меня еще сильнее. Подоспевшие к началу представления родители смутьянки пытались удержать меня от импульсивного шага, но я был непреклонен. Отошел на шаг назад, почувствовал спиной стену и со всей дури ударил ногой в деревянную дверь. Хлипкий замок с характерным звуком ломанных щепок отворился и я увидел перед собой невесту. Ее большие глаза ничего не понимающей лани меня позабавили, но я был готов оторвать ей руки, чтобы затем снова пришить к телу, после шантажа и угроз – научись отвечать на звонки, твою-то мать!
      — Я не имею привычки повторять дважды, Иветт, запомни. — Произнес я, в несколько больших шагов пересекая комнату девушки, чтобы пресечь ее попытки сбежать или забиться в угол, нагибаюсь, обхватывая под коленями и, словно куклу закидываю на плечо. Ее совсем просто перемещать – сорок килограмм упрямства я почти не почувствовал, будучи подтянутым и крепким по своей конституции. Когда я отправлял ей тысячи сообщений я подразумевал построение диалога, но она на него не шла. Что же – выход остается только один, и он ей, к моему великому удовольствию, не понравится от слова совсем. — Сегодня моя будущая жена ночует у меня, — произнес я невозмутимо, при этом оставляя смачный шлепок на ягодицах моей подруги. — Привезу ее завтра ровно в восемь, дорогие папа, мама.
      На самом деле они мне не дороже ломанного гроша. Ничто не дороже мне чем ломанный грош, если это не мой бизнес и не моя семья. Впрочем, с некоторых пор они тоже стали частью моей семьи, пусть и мое внутреннее чудовище упорно пыталось сей факт отрицать. Игнорировать орущее и дерущееся существо на плече было куда труднее, чем я думал, даже если я бил ее по заднице, Иветт только пуще заливалась истерическими криками и колотила меня по спине. Благо, до машины я донес ее без эксцессов, пригрозил, правда, что вышибу мозги, если так и продолжит орать, привлекая к себе внимание зевак с фотокамерами. Один из подростков соседей настолько осмелел, что подошел с телефоном почти вплотную, уже готовый запостить новый хит на YouTube, но я вовремя выхватил телефон и разнес тот в щепки о тротуар под нашими ногами, после чего сел в машину и выжал педаль газа в пол, чтобы поскорее уехать из этого чертового района в свой, родной, спальный, спокойный и тихий.
      Ехали в тишине. Девушка не проронила ни слова до самого конца пути. До того момента, как я не вышел и не попросил выйти ее, а она снова не отказалась.
     — Ты что, дура? — Вкрадчиво поинтересовался я, обходя машину, открывая дверь и подавая ей руку, как истинный джентльмен. Она до сих пор не понимала, судя по всему, что ради нее я мог бы свернуть любому шею. Любому, кто позволил бы себе хотя бы краем глаза или одной лишь мыслью пройтись по ее недостаткам. Я бы мог свернуть мир буквой «зю» и все это ради нее одной. А эта самая «она» сейчас сидит в моей машине, закинув ногу на ногу, чем невероятно соблазняла меня, и упрямо отказывается следовать моим указаниям. — Как же бесит!
     Не выдерживаю – терпение не моя сильная сторона, вновь позволяю себе схватить ее и силой вытащить из машины. Когда ноги девушки касаются плиточной дорожки, ведущей к моему дому, я вновь наклоняюсь и перехватываю ее под колени, чтобы закинуть на плечо и понести прочь от машины. К тому моменту, кстати, поспевает управляющий. Швыряю ему ключи от ауди и прохожу мимо, бросив напоследок:
     — Ужин будет сегодня на две персоны, и нет, нам не нужна гостевая спальня. — Мужчина, в чьих волосах виднеется уже проседь, сжимает в руке ключи и смотрит мне в спину не без удивления, да такого, что я чувствую его затылком. Ухмыляюсь, добавляя затем: — Сегодня я сплю со своей будущей женой!